Размышление о жизни.
Среди вьюги и белой стужи,
В очертаниях прошлых дней,
Там поет, никому не нужный,
Заливается соловей.
По-есенински, звонко и рьяно,
С той глухой деревенской тоской,
Остаешься навечно пьяным
И в глазах с постоянной мольбой.
Иногда, среди лета вьюга,
Непроглядная стужа души
Иногда ненавидим друг друга,
В этой жизненной топкой глуши.
Иногда, потерять, возможно
Что-то важное в серости дней,
И тогда запоет осторожно
Незабвенный тот соловей.
Весь в делах и в бензинном угаре,
Средь судьбы, средь зеленой листвы,
Забываешь все дрязги, удары,
Или подлой, иль милой судьбы.
Почему в благодатном уюте
Не могу обрести я покой?
Или то «существо» в Абсолюте
Эту жизнь преподнес нам игрой.
Где и свары, и дрязги, и сплетни,
Где и Свет, и Заря, и Умы,
Где и подлость, и мерзость всесветны,
Где и Зло, и Добро нам верны.
Все то жизнь с прибаутками смерти,
Где конец завершает Венец
И кончается все, как поветрие
И хохочет Судьба, как юнец.
................................................
Среди вьюги и белой стужи,
В очертаниях прошлых дней,
Там поет очень, очень мне нужный,
Залихватистый соловей...
1992
Еще размышление о жизни
То ли молодость брала,
Вверх над страхом души
То ль в мечтах создавал я,
Жизнь в потемках глуши.
И грезились мне просветы
На пепелище и нищете.
Я умел создавать рассветы,
Из несчастий. И на войне.
Не робел перед сворами вражьими
Хоть не то излагали мне карты.
Умирал ведь и я однажды
В стране Клеопатры.
Был в единой смертельной упряжке
Несся в рай или в ад - все равно.
Только кто-то мне сделал поблажку
Я отстал, я вернулся в звено.
Я познал кабаки и бордели,
Знал трущобы, пустые столы,
И частенько в меня глядели
Оружейные стволы...
Но умел создавать небылицы,
Фантазировать бедный свой быт,
Будто несся седой кобылицей,
Сам гнедой, но седой до копыт...
Неожиданно нить оборвалась,
Подкосил меня сам сатана
На смертельном одре оказалась,
Неспокойная тленность моя.
В безвременье душа летала,
А вокруг гомерический смех,
И над градом своим летал я,
И смеялся, взирая на всех.
Но и снова меня вернуло,
Как цыгана, в родимую степь,
И обратно меня ссадануло,
Как звено в раздробленную цепь.
Почему-то душа уж не стынет,
И в глазах моих нет пустоты
И любимая рядом отныне,
Та лошадка, из мира мечты.
На балконе твоем стоял я
Вдруг видение - белые сны,
Незнакомые две пролетали,
Словно ангелы, птицы в выси.
Осенило меня криком птицы,
Словно ангел коснулся крылом,
Не должно было это присниться
Стало ясно мне белым днем:
И куда улетали те птицы,
Седина не к тому, что стары,
И куда я скакал с кобылицей,
У подножия синей горы...
Мне понятны отныне метели, что в душе
Их бесстрашно изжить.
Мне понятно, что рано седеют
От умения все пережить.
.............................................
А скакали МЫ В НОВУЮ ЖИЗНЬ.
2003
* * *
Еще не кончилась зима,
Как из заснеженных сугробов,
Блеснула девичья краса -
Обнять готова.
Еще не начата любовь,
Мечты разделены не сносно,
А девушка в свой теплый кров
Впускает весна...
Природа, словно карусель,
Пьянит с искусством ворожеи.
И покушается капель
На наши шеи.
Кому-то в образе весны
Явилась женщина иль водка,
И там, и здесь от суеты
Ты в хмеле легком.
Еще не кончилась зима,
Как теплым мелодичным звоном,
Летит Амурова стрела
На крыльях грома и Купидона.
1970
* * *
В поднебесье, туманом невзрачным,
Натыкаясь на солнца лучи
Надрываясь в курлыканье зряшном,
Улетают в туман журавли.
Улетают, как первое слово,
Что не сказанным ринулось с уст,
И теперь в поднебесье лиловом,
Излучает невольную грусть.
Журавли затерялись уж где-то,
Стая ввысь и какая-то вкось,
Как в тождественном стиле поэтов,
Мысли вместе с словами - все врозь.
....Журавли улетают заливчато,
Спеленавшись в лучах паутин,
Я стою возле клена забытого
Словно в мареве ранних седин.
Мне мерещится время ушедшее,
Растворенное в синей пыли.
Мне мерещится солнце взошедшее,
И когда прилетят журавли.
1970
* * *
По седому, немому небу,
Словно птицы в чужие края
Уплывают к далекому брегу,
Исчезают в туман облака.
А одно в одеянье печали,
Словно конь, потеряв седока,
(На поле ратных баталий)
Онемело у створки окна...
Будто жизни застыла картина,
В этом вешнем, осеннем саду
Где природа признательна Грину,
И его золотому перу...
1969
* * *
Смерть!
Я о тебе заговорил
Не из напрасных опасений,
Из мира старческих видений.
Я знаю! Ты ко мне придешь,
Когда и где, в какие даты
Быть может к времени тому солдатом.
Тебя, уничтожая в битве святой
За жизнь! И просто так я не умру,
Отдам я жизнь свою
За жизнь!
Чтоб люди мирно шли в кино,
Чтоб дети ели эскимо,
Чтобы влюбленные могли,
В подъездах мирно провести
Свой час!
Мы молоды и много нас,
Не ждем мы тот ужасный глас,
Когда отнимут нас у вас,
Готовы к бою каждый раз...
.............................................
Зажгутся Памяти огни
Мы те, что страх смели с пути
Мы те, что смерть смели с пути
И вспомнят люди в тихий час
О нас!
1968
* * *
О, фея снов! Подари мне осенний дождь
С интригой ветра на таинственные темы
Пусть заискрятся на оконных стеклах вновь
Блеск дивных снов, дотоле незабвенных.
Где ветер, закружив свой лиственный ансамбль,
Тревожа струны древнегреческой кифары,
Вдруг увлечет меня в таинственную даль,
Туда, где до рассвета бродят только пары.
Туда, где умывается в реке луна,
И улыбаются неоновые звезды,
Рисуя сквозь дождливые штрихи сполна
Черты далекой и так близкой девы звездной.
Цветы, иллюзии, весенние мечты
О, фея снов из мира розовых ведений,
Когда придут же те осенние дожди,
Рисуя образ той девчонки из мгновений.
1968
* * *
Где тот покой, что рисуют писатели?
Где тот уют - обещанья поэтов?
В жизни их нет - это схоластика,
Это слова, что отдают шоколадками,
Это слова, что обернуты в фантики,
Есть лишь «дешевые» пестрые бантики.
Если окинут все это взглядом,
Тем, в котором тухнет папироса
Мир становится пустым обрядом...
Что делать, когда гроза,
Навевает мне звук свинца.
Все к черту послать. На рога.
1965
* * *
Разрывая паутину,
Прибегаю к никотину.
В нем все та же пустота,
Что преследует меня.
Все обыденно, отжито
Надоедливо и то ж
Сердце, как куски корыта,
Хоть сажай его на нож.
Где-то каркают вороны,
Как сломившийся сучок...
Где-то ноет левый бок...
Звон в ушах, как похоронный...
Отрекаюсь я от мира,
Пресловутой суеты,
В этом мире тысяч дырок
Далеко ль до немоты?!
1965
* * *
Как хочется во что-то крепко верить,
Как хочется дерзать мне и творить,
И перед чем-то запереть большие двери,
Чтоб этой вере доброй долго жить!
1968
* * *
На глаза упала облачная тень
Солнце спрятало свой взор прочь
Испугался чьих-то глаз день
И сбежал в ночь.
А глаза синее неба,
А глаза сильнее неба
Небо сдалось, помрачнело,
Потускнело, почернело...
1968
Среди вьюги и белой стужи,
В очертаниях прошлых дней,
Там поет, никому не нужный,
Заливается соловей.
По-есенински, звонко и рьяно,
С той глухой деревенской тоской,
Остаешься навечно пьяным
И в глазах с постоянной мольбой.
Иногда, среди лета вьюга,
Непроглядная стужа души
Иногда ненавидим друг друга,
В этой жизненной топкой глуши.
Иногда, потерять, возможно
Что-то важное в серости дней,
И тогда запоет осторожно
Незабвенный тот соловей.
Весь в делах и в бензинном угаре,
Средь судьбы, средь зеленой листвы,
Забываешь все дрязги, удары,
Или подлой, иль милой судьбы.
Почему в благодатном уюте
Не могу обрести я покой?
Или то «существо» в Абсолюте
Эту жизнь преподнес нам игрой.
Где и свары, и дрязги, и сплетни,
Где и Свет, и Заря, и Умы,
Где и подлость, и мерзость всесветны,
Где и Зло, и Добро нам верны.
Все то жизнь с прибаутками смерти,
Где конец завершает Венец
И кончается все, как поветрие
И хохочет Судьба, как юнец.
................................................
Среди вьюги и белой стужи,
В очертаниях прошлых дней,
Там поет очень, очень мне нужный,
Залихватистый соловей...
1992
Еще размышление о жизни
То ли молодость брала,
Вверх над страхом души
То ль в мечтах создавал я,
Жизнь в потемках глуши.
И грезились мне просветы
На пепелище и нищете.
Я умел создавать рассветы,
Из несчастий. И на войне.
Не робел перед сворами вражьими
Хоть не то излагали мне карты.
Умирал ведь и я однажды
В стране Клеопатры.
Был в единой смертельной упряжке
Несся в рай или в ад - все равно.
Только кто-то мне сделал поблажку
Я отстал, я вернулся в звено.
Я познал кабаки и бордели,
Знал трущобы, пустые столы,
И частенько в меня глядели
Оружейные стволы...
Но умел создавать небылицы,
Фантазировать бедный свой быт,
Будто несся седой кобылицей,
Сам гнедой, но седой до копыт...
Неожиданно нить оборвалась,
Подкосил меня сам сатана
На смертельном одре оказалась,
Неспокойная тленность моя.
В безвременье душа летала,
А вокруг гомерический смех,
И над градом своим летал я,
И смеялся, взирая на всех.
Но и снова меня вернуло,
Как цыгана, в родимую степь,
И обратно меня ссадануло,
Как звено в раздробленную цепь.
Почему-то душа уж не стынет,
И в глазах моих нет пустоты
И любимая рядом отныне,
Та лошадка, из мира мечты.
На балконе твоем стоял я
Вдруг видение - белые сны,
Незнакомые две пролетали,
Словно ангелы, птицы в выси.
Осенило меня криком птицы,
Словно ангел коснулся крылом,
Не должно было это присниться
Стало ясно мне белым днем:
И куда улетали те птицы,
Седина не к тому, что стары,
И куда я скакал с кобылицей,
У подножия синей горы...
Мне понятны отныне метели, что в душе
Их бесстрашно изжить.
Мне понятно, что рано седеют
От умения все пережить.
.............................................
А скакали МЫ В НОВУЮ ЖИЗНЬ.
2003
* * *
Еще не кончилась зима,
Как из заснеженных сугробов,
Блеснула девичья краса -
Обнять готова.
Еще не начата любовь,
Мечты разделены не сносно,
А девушка в свой теплый кров
Впускает весна...
Природа, словно карусель,
Пьянит с искусством ворожеи.
И покушается капель
На наши шеи.
Кому-то в образе весны
Явилась женщина иль водка,
И там, и здесь от суеты
Ты в хмеле легком.
Еще не кончилась зима,
Как теплым мелодичным звоном,
Летит Амурова стрела
На крыльях грома и Купидона.
1970
* * *
В поднебесье, туманом невзрачным,
Натыкаясь на солнца лучи
Надрываясь в курлыканье зряшном,
Улетают в туман журавли.
Улетают, как первое слово,
Что не сказанным ринулось с уст,
И теперь в поднебесье лиловом,
Излучает невольную грусть.
Журавли затерялись уж где-то,
Стая ввысь и какая-то вкось,
Как в тождественном стиле поэтов,
Мысли вместе с словами - все врозь.
....Журавли улетают заливчато,
Спеленавшись в лучах паутин,
Я стою возле клена забытого
Словно в мареве ранних седин.
Мне мерещится время ушедшее,
Растворенное в синей пыли.
Мне мерещится солнце взошедшее,
И когда прилетят журавли.
1970
* * *
По седому, немому небу,
Словно птицы в чужие края
Уплывают к далекому брегу,
Исчезают в туман облака.
А одно в одеянье печали,
Словно конь, потеряв седока,
(На поле ратных баталий)
Онемело у створки окна...
Будто жизни застыла картина,
В этом вешнем, осеннем саду
Где природа признательна Грину,
И его золотому перу...
1969
* * *
Смерть!
Я о тебе заговорил
Не из напрасных опасений,
Из мира старческих видений.
Я знаю! Ты ко мне придешь,
Когда и где, в какие даты
Быть может к времени тому солдатом.
Тебя, уничтожая в битве святой
За жизнь! И просто так я не умру,
Отдам я жизнь свою
За жизнь!
Чтоб люди мирно шли в кино,
Чтоб дети ели эскимо,
Чтобы влюбленные могли,
В подъездах мирно провести
Свой час!
Мы молоды и много нас,
Не ждем мы тот ужасный глас,
Когда отнимут нас у вас,
Готовы к бою каждый раз...
.............................................
Зажгутся Памяти огни
Мы те, что страх смели с пути
Мы те, что смерть смели с пути
И вспомнят люди в тихий час
О нас!
1968
* * *
О, фея снов! Подари мне осенний дождь
С интригой ветра на таинственные темы
Пусть заискрятся на оконных стеклах вновь
Блеск дивных снов, дотоле незабвенных.
Где ветер, закружив свой лиственный ансамбль,
Тревожа струны древнегреческой кифары,
Вдруг увлечет меня в таинственную даль,
Туда, где до рассвета бродят только пары.
Туда, где умывается в реке луна,
И улыбаются неоновые звезды,
Рисуя сквозь дождливые штрихи сполна
Черты далекой и так близкой девы звездной.
Цветы, иллюзии, весенние мечты
О, фея снов из мира розовых ведений,
Когда придут же те осенние дожди,
Рисуя образ той девчонки из мгновений.
1968
* * *
Где тот покой, что рисуют писатели?
Где тот уют - обещанья поэтов?
В жизни их нет - это схоластика,
Это слова, что отдают шоколадками,
Это слова, что обернуты в фантики,
Есть лишь «дешевые» пестрые бантики.
Если окинут все это взглядом,
Тем, в котором тухнет папироса
Мир становится пустым обрядом...
Что делать, когда гроза,
Навевает мне звук свинца.
Все к черту послать. На рога.
1965
* * *
Разрывая паутину,
Прибегаю к никотину.
В нем все та же пустота,
Что преследует меня.
Все обыденно, отжито
Надоедливо и то ж
Сердце, как куски корыта,
Хоть сажай его на нож.
Где-то каркают вороны,
Как сломившийся сучок...
Где-то ноет левый бок...
Звон в ушах, как похоронный...
Отрекаюсь я от мира,
Пресловутой суеты,
В этом мире тысяч дырок
Далеко ль до немоты?!
1965
* * *
Как хочется во что-то крепко верить,
Как хочется дерзать мне и творить,
И перед чем-то запереть большие двери,
Чтоб этой вере доброй долго жить!
1968
* * *
На глаза упала облачная тень
Солнце спрятало свой взор прочь
Испугался чьих-то глаз день
И сбежал в ночь.
А глаза синее неба,
А глаза сильнее неба
Небо сдалось, помрачнело,
Потускнело, почернело...
1968
